Распад СССР ознаменовал собой смену идеологического пространства республик, входивших в него. И когда открыто говорилось, что с идеологией, мол, покончено, то на самом деле речь шла о создании новой, постсоветской. Путь у каждой республики был свой: либо создание новых идей, либо возвращение старых, которые были отвергнуты большевиками.
Это проявлялось не только в сносе памятников, но и в переименовывании улиц. И если часто речь шла о простом переделе, то в Ереване изначально пошли особым, более интересным путём.
Улицы Еревана переименовывались, как бы переинтерпретируя старые советские названия. Так например, улица Ленина стала улицей Маштоца, составившего армянский алфавит. Имя армянского просветителя сменило имя того, кто в советское время выступал одним из эталонов, от имени которого исходили разного рода вдохновляющие фразы об образовании и просвещении.
Соседняя с ней улица Кирова была также переименована в улицу Корюна. Киров был одним из ближайших соратников Ленина, но так как Ленина рядом уже нет, то улица получила имя Корюна - ученика и биографа Месропа Маштоца.
Улица, откуда начинается авеню Маштоца, была в советское время "Красноармейской". В 1990 году эта улица стала носить название Григора Лусаворича - крестителя Армении. Здесь авторы переименовывания вновь попали в яблочко - ведь Красная Армия и её вторжение 29 ноября 1920 года тоже считалось в своё время праведным делом, как и утверждение при её помощи советской власти, "в лучах которой пригрета была Армения". Но теперь красноармейских просветителей сменил армянский Просветитель, в данном случае буквальный.
Подобного рода изменения были делом рук историков и философов, тогда ещё имевших возможности участвовать в политике государства, пока они не были вытеснены бюрократами и функционерами. Тем временем, в низу, среди населения, происходили более прагматичные изменения, без учёта исторической специфики. Например, имена таких ереванских районов, как "Бангладеш" и "Кувейт". Первый был известен низким социальным уровнем и своей отдалённостью, а во втором было много бензозаправок в период топливного кризиса.
Позже и в верхах к этому вопросу подошли более прагматично. Например, улице царя Врамшапуха вернули советское название - улица Амиряна. Посчитали, что последнее имя более мелодично и легко в произношении. Некоторые улицы даже после обсуждений не хотят переименовывать, например улицу "Ленинградян". Мэрии неоднократно предлагалось переименовать её в честь Леонида Азгалдяна, одного из идеологов армянской армии, на что в ответ ничего не следовало.
Конечно это не из-за симпатий к большевикам, а от банальных дыр в бюрократической системе. Все решения и инициативы застревают там, а потом отменяются ввиду запамятования. И так и не понятно - если ли какая-то концепция в названиях улиц или же всё на откуп отдельным интересам, причём не всегда самым адекватным?
Артур Акопян,
ИАПС Антитопор