При простом взгляде на памятники архитектуры, возведённые пришедшими тюрками-сельджуками, у самого простого армянского зрителя появляется чувство "дежавю". Где-то он это уже видел, причём эти образы слишком знакомы ему.
Не стоит объяснять, что своего архитектурного стиля кочевые тюрки иметь просто не могли. Соответственно, при переходе на оседлый образ жизни, они впитывали местные архитектурные традиции и применяли их. И, конечно же, первыми их архитекторами были армяне: зодчий Калоян, зодчий Тагавур, зодчий Галуст. Ими были возведены множество медресе в ключевых центрах Сельджукской Империи. Но те творения представляли из себя определённый сплав армянской архитектуры с иранскими элементами. Сельджуки впитывали традиции всех народов, через которые они проходили.
Однако мавзолеи и усыпальницы, как те, которые изображены внизу, представляют из себя и вовсе абсолютное повторение армянского наследия. Это огромные барабаны с конусом, которые имитируют верхушку армянских храмов. Создаётся ощущение, что армянская церковь вкопана в землю и виден только её верх. Подобные копирования иногда доходили до фактических повторений. Например, мавзолей Баяндар в Ахлате и Каравансарай Султан-Хан представляют из себя полные копии Нораванка и Егвардской усыпальницы.
Все эти архитектурные традиции позже легли в основу и османской архитектуры. И опять же, армяне способствовали её становлению. Теперь это была семья Бальянов, Синан и ещё немало других армянских зодчих. Османы уже приноровились и перестали полностью копировать армянский стиль и отказались от мавзолеев подобного типа. Однако следы армянской, а также персидской и греческой архитектуры, продолжают быть очевидными.
Артур Акопян,
ИАПС Антитопор