История одного стихотворения. Слепая армянка и русский генерал.

Впечатления русского человека, поэта от красивой и древней страны. Какие они?

Армения - страна живых камней.
Здесь каждый камень много значит.
Иссякли слезы у людей,
Лишь камни тихо плачут

Война России с Турцией в 1914-1916гг. привела в Армению и генерала русской армии А.П. Кулебякина.

Освободительная миссия русского солдата в этой войне вновь проявилась в судьбах армянского народа. 8 января 1916г. Кулебякин благодарил судьбу за то, что она "дала возможность увидеть" эту прекрасную, хотя и разоренную, страну, ее гениальные творения зодчества, "овеянные дыханием неразгаданной красоты", мужество изнуренного народа. Пять месяцев прожил Кулебякин и Западной Армении, в Ване. "Невыразимо тяжелое настроение, - пишет он, - навевает этот дотла разоренный, насыщенный смертью край, но природа его скрашивает даже ужас запустения и гибели. Красота синего озера Вана в серебряной рамке запорошенных снегом гор, прозрачность вод, ясность неба, чистота воздуха и богатство солнечных красок очаровывают душу каждого наблюдателя. Везде отпечаток величия и древности. И развалины, развалины без конца". (Кулебякин А.П. Дверь Мехера. Отзвуки Вана. 1916. С. 43.) Как полководец русской армии Кулебякин оказал немалую помощь угнетенным армянам. А как поэт он издал в "пользу пострадавших" от войны армян свои поэтические сочинения. Так, в 1916г. вышла его книга "Отзвуки Вана", в которую вошли поэма "Дверь Мехера" и стихотворения. Содержание легенды о Давиде Сасунском и Мгере Кулебякин взял из известных на армянском языке печатных текстов эпоса. А стихотворения написал "под непосредственным впечатлением виденных мест и слышанных рассказов". Армянская передовая интеллигенция горячо приветствовала это издание.

В апреле 1916г. "Армянский вестник" писал: "Русский генерал Кулебякин во время своей поездки по Васпуракану изучил армянские легенды и, в частности, легенду о "Давиде Сасунском и двери Мехера" с несколькими вариантами, которые переведены покойным Г. Халатянцем.

Генерал Кулебякин написал поэму на русском языке в стихотворной форме под названием Дверь Мехера". Узнав об этом прекрасном поэтическом труде и принимая во внимание, что это "поэтическое произведение дает цельное понятие русскому обществу, чтобы глубоко понимать и переживать красоту той поэзии, которую дала эта многострадальная страна (Армения)", как пишет автор, "Комиссия по восстановлению Армении решила издать на свои средства это прекрасное произведение генерала Кулебякина и весь доход обратить в пользу пострадавших от войны". ("Армянский вестник", 1916. № 7, с. 20.)

"Дверь Мехера" Кулебякина является частью одной из четырех ветвей (третьей) армянского народного эпоса "Давид Сасунский". Кулебякин обработал ее и издал в стихотворной форме как самостоятельное,
поэтически цельное произведение с эпилогом, вступлением, четырьмя частями и заключением. Примечательно, что русский поэт правильно отобразил гиперболическую силу героев эпоса, их преданность родной земле и своему народу. Любопытно и то, что герой эпоса, Мгер, напомнил Кулебякину богатыря Святогора из русских былин.

В своем положении он несколько русифицировал содержание текста, хотя и сохранил национальные качества героя. "Дверь Мехера" знакомила русского читателя с ратными подвигами героической борьбы армян за свой народ в историческом прошлом, а в настоящем Кулебякин сам наблюдал примеры доблести в своем окружении и правдиво воспел их в стихах. "Армянские" стихи Кулебякина в основе своей документальны. Поэт был в Западной Армении в самые трагические дни истории этого края. Являясь свидетелем геноцида армян в 1915г., когда боль и трагедии одного была всеобщей болью и трагедией, А.Кулебякин глубоко и сочувственно воспринял ужасную судьбу зверски истребляемого народа. 6 сентября 1915г. газета "День" в корреспонденции "Из дневника турецкого врача" по поводу происходящих событий писала: "…Недавно здесь получена телеграмма от генерала Ч., отряд которого остановился возле Вана, но в город не мог войти вследствие трупного смрада. В телеграмме, между прочим, сказано: "Город Ван весь в развалинах. Лучшие постройки сожжены, а глинобитные разрушены. Улицы и дворы усеяны трупами армян и животных. Имущество разграблено и растаскано". (Геноцид армян в Османской империи, с. 354.)

Но русский генерал-поэт был свидетелем и другого - героической всенародной самозащиты армян. Однако в жестокой борьбе силы были неравны. Армяне бились за "свое существование", и часть из них кое-как
сумела в апреле 1915 г. продержаться до прихода русских войск:

Бьются, милости не просят, Жизнь поникла в древнем Ване,
Все усилья напрягают. Гнев пылает, слезы льются. Хлеб, патроны жены носят, Из последних сил армяне,
Дети взрослым помогают.
В ожиданье русских, бьются. ("Оборона Вана")

1 мая 1915г. в разоренном селе Корсот около Вана, во время привала. Русские солдаты, казаки,
добровольцы-армяне разбрелись по дворам. В одном из домов они обнаружили слепую обессилевшую старуху, которая уже неделю лежала одна в смраде разлагавшихся трупов - зверски убитых сына, невестки, внуков:

С перерезанным горлом мужчина,
Молодая армянка в белье,
Две задушенных девочки, мальчик,
И младенец в кровавом тряпье.

Услышав шаги вошедших, старуха стала называть имена родных, недовольствуя при этом, что вот уже целую неделю оставили ее, беспомощную, голодную, одну. Она не видела зверства, совершенного над ее близкими, и постоянно повторяла "перебитых родных имена". Этот трагический случай, со слов уполномоченного Союза городов К.И. Амбарцумяна, Кулебякин воплотил в стихотворении "Слепая":

Уцелела старуха слепая
Посреди перебитой семьи,
Не смотря на свое истощенье
И на дряхлые годы свои.

Мученическое состояние слепой старухи поразило вошедших в дом добровольцев-армян. Они были в оцепенении и не могли ей помочь. Да и возможно ли было? Они, подавленные, молча ушли, а затем, как показывает Кулебякин, один возвратился:

На полу шевелилась старуха,
Трупный запах чуть с ног не валил…
Армянин помолился, заплакал…
И, не глядя ее пристрелил.

Такое тоже бывает… Пресекая страдания, поругания и мучения, доброволец "спасал" оскорбленную душу. И это так правдоподобно! Жестоким поступком он утверждал гуманизм. В июле 1915г. русские войска ушли из Вана. Воспользовавшись этим, турки вновь активизировали свои действия. Начались ожесточенные бои, погибло много пароду. Город окончательно был разорен и сожжен. Это было страшное зрелище:

Насмерть резались армяне,
В пламя женщины бросались,
Наконец в сожженном Ване
Лишь развалины остались. ("Гибель Вана")

В стихах Кулебякина показаны издевательства не только над человеком, нацией. В них нарисованы также картины разоренных армянских городов и сел. Факты трагической действительности переданы автором в рельефных поэтических образах:

Там кости людей на навоз е гнилом, Уродливо боком висят образа,
Там кучи разрытого хлама, Валяется в хламе кадило,
Там тесный проулок, открытый пролом И только алтарь боевая гроза
И стены армянского храма… Местами еще пощадила. ("Старый Ван")

В Армении злодейская рука поработителя обошла лишь природу, вдохновлявшую поэта, бессмертную красавицу природу. Солнце также ярко светит и греет, как и раньше, гамма красок радует глаз, весна благоухает, а безмолвные свидетели дикого ужаса - горы, реки и поля - по-прежнему в грустном молчании "лаской" своей подают надежду на лучшие дни. Кулебякин очарован красотой озера Ван. Когда оно "бунтует" и шумит, ему кажется, что оно "аккордами таинственно гремит". Поэт слушает шум его прибоя, любуется его волнами:

…когда за облаками Оттенки синие, зеленые отливы,
Ныряет солнышко, то прячась , то светя, И змейки золота, и вспышки огоньков,
И волны пенятся, вскипая гребешками, И глуби призрачной живые переливы,
И ветер гонит их, вздымая и катя. И отражения бегущих облаков…
("На Ванском озере")

Армения - страна "древних царей легендарной Урарту - Испуина, Менуаса и др." - очаровала Кулебякина и редкими памятниками зодчества, в камне которых на протяжении веков воплотилась человеческая мудрость и сила. Монастырь Х века на острове Ванского озера Ахтамар, хотя и осквернен врагом:

Все здесь пришло в упадок, - Купол острый восьмигранный,
Все ограбила война. Окна в рамках и карниз,
Но и этот беспорядок На стенах рисунок странный
Освящает тишина. И кругом богатый фриз. ("Ахтамар")

Радостно воспринимает поэт мастерство человека, сделавшего "узорчатые скульптуры", "орнамент золотой", ниши, фрески, купол, колонны, пристройки и одновременно печалит его, что "лики скорбные тоскуют о беде монастыря", судьба которого неразрывно связана с судьбою его прихожан - армянского народа. Книга Кулебякина "несомненно представит большой интерес, - писал известный русский поэт С.Городецкий, - особенно теперь. Когда Россия начинает узнавать и любить Армению".

Кулебякин был очарован Арменией, воспел ее дивную красоту, замечательные памятники зодчества, достопримечательности Вана («На Ванском озере», «Ванская скала», «Ахтамар», «Варагский монастырь» и другие). А. Кулебякин был в дружеских отношениях со многими представителями армянский культуры, в т. ч. с О. Туманяном, которому посвятил стихотворение, проникнутое верой в светлое будущее армянского народа («Нет! Не померкнет солнце Айастана!»). В стихотворении «Аракс» (1919) поэт обращается к историческому прошлому армянского народа, свидетелем трагических страниц которого был Аракс («И кажется порой, что камни вопиют, а волны кровь переливают»).

Амаяк Вачеян,
ИАПС Антитопор -инфо